понедельник, 4 ноября 2013 г.

2 Кранты приходят сами, отрывок 1

   Случаются такие годы, под завязку забитые юбилеями и памятными датами. И к текущему это относилось в полной мере, хотя загружен он оказался неравномерно. Собственно, до сентября отмечалось одно-единственное событие: десятая годовщина свадьбы Петровича и Галки. Десять лет… С ума сойти! 

   И Галка уже почти два из них практически безвылазно сидела дома, занимаясь детьми, а особенно – младшей дочерью, и совершенно озверела от домашних дел. Некоторое время назад она сочла, что наконец-то видит в зеркале то, что хотела бы: фигура, не без помощи Гасана, вернулась к норме после Машки. Все, решила она, это были последние роды. Любой семье достаточно четверых детей.
   А если кто не согласен, пусть дальше рожает сам! Галка показала язык фотографии мужа, стоящей на туалетном столике. Он, улыбаясь во все тридцать два зуба, молча согласился. Вот то-то же, и не пытайся спорить, голубчик. И так слишком хорошо устроился: жена, понимаешь ли, по хозяйству колотится, как последняя Изаура, в Город лишний раз не съездит. А господин Каширин – весь в приятных вояжах! Вот усвистал две недели назад к Стефану на сафари, и с концами. Общаемся через джинна. Между прочим, она бы и сама не отказалась погонять по саванне. Хотя, кажется, там сейчас лето – слишком жарко. Петрович продолжал скалиться с фотографии: знает, собака, что жена не умеет долго на него сердиться.
  – Госпожа, – нарисовался легкий на помине Гасан, – наш господин и его милость герцог шлют тебе огромный привет.
  – Горячий?
  – Кто?
  – Привет.
  – Нет, – растерялся джинн, – просто огромный.
  – Отправь на конюшню, там места много. Ладно, проехали. Кроме привета – ничего?
  – Еще фрукты, я оставил их на кухне.
  – Спасибо, друг мой. Когда господин изволит вернуться?
  – Сказал, что еще дня два-три поохотится.
  – Напомни ему, что через неделю – годовщина свадьбы.
  – Слушаюсь, госпожа. Передать что-нибудь еще?
  – Возьми с конюшни привет, подогрей его хорошенько и передай обратно, пока не остыл. Много они там настреляли?
  – Порядочно, госпожа. Бизоны, носороги, черные львы…
  – Значит, опять натащит шкур, – вздохнула Галка. – Оно конечно: в пещере-то холодно. Охо-хошеньки! Динозавры не доены, а он охрой мажется. Ступай, Гасан, рада была тебя повидать.
   В своей комнате проснулась и забубнила годовалая Машка. Что-то долго она сегодня спала после обеда… Сколько времени-то?
  – Гасан, ты еще здесь? – взглянув на часы, переполошилась засидевшаяся перед зеркалом мамаша.
  – Да, госпожа, – опять возник джинн. – Я еще не успел разогреть привет.
  – Будь другом, слетай в Университет за двойней. У них вот-вот закончится последняя пара.
   Ребятам пока не разрешали ездить на учебу самостоятельно – не доросли. Обычно Вера или Крауз отвозили их утром, а она забирала после занятий. Когда Гасан испарился, Галка, снова повернувшись к зеркалу, погрозила своему отражению пальцем: ты слишком много думаешь о себе, дорогуша. Непростительно много. Отражение сделало невинные глаза: разве? Быть того не может! Эгоистка ты, девушка. Допустим, и что из этого? Да ничего. На тебя я и вовсе не умею сердиться. Зеркальная эгоистка подмигнула в ответ: и правильно делаешь.
   Выгнав из Машкиной комнаты попугая, который сам не понял, как туда залетел, и весь извелся, поскольку, пока дитя спит, он не имел права разевать клюв, Галка с дочерью на руках спустилась в зал. Вера как раз вносила в него из кухни поднос, полный экзотических фруктов.
  – Ты почему еще дома? А за детьми ехать?
  – Представляешь – забыла! Только не говори никому, хорошо? Сейчас их Гасан доставит.
  – Так это Игорь фрукты прислал? А я понять не могла, откуда они взялись. Как у него там дела?
  – Как в сказке, дорогая: стреляет львов и бизонов. А от жены, оставленной без гормональной поддержки, откупается витаминами.
  – Галя, прекрати! Вон мальчики идут.
  – А что я такого сказала?
  – Ты неисправима.
  – Ты тоже такого мнения? – грустно обратилась Галка к Краузу, сидящему, как водится, в углу за стойкой.
  – Само собой, – кивнул тот. – Но зачем тебя исправлять?
   Дети появились сразу со всех сторон и в большом количестве: столько народу никто не ожидал. Из парка в зал довольно тихо проникли Ванька и Петька, гулявшие там с собаками. А в парадную дверь, почти опередив звон колокольчика, ворвалась бандитская двойня в сопровождении полудюжины одноклассников.
  – Мам! – заорали они хором. – Как здорово, что ты за нами Гасана прислала! Ребята давно хотели наших единорогов посмотреть.
   «Да, это я здорово придумала, – похвалила себя Галка. – Теперь можно забыть о тишине до самого вечера».
  – Кто-нибудь есть хочет?
  – Не, мы обедали.
  – Все равно мойте руки и угощайтесь пока фруктами, это папа прислал. Сейчас я накормлю Машу, и сходим на конюшню.
  – Да ну, мы прямо сейчас пойдем.
  – Куда?! Забыли, что единороги чужих не любят? Не настолько отец их выучил, чтобы можно было без взрослых экскурсии устраивать. Хотите, чтобы кого-то из ваших друзей задело рогом? Марш наверх: тащите туда ранцы и вымойте руки.
   Металла в голосе матушки оказалось достаточно, чтобы старшие вспомнили о дисциплине, и они во главе своей орды ускакали приводить себя в порядок. Нет худа без добра: ближе к вечеру она отвезет ребятишек в Город, а на обратном пути можно будет не торопиться. Наконец-то она наведается в несколько ресторанчиков, которые держала на примете, чтобы сделать окончательный выбор, в каком именно заказать банкет.

   Блудный муж не обманул – вернулся вечером через два дня, уже довольно поздно. Галка читала перед сном в постели и не слышала снизу никаких звуков, намекающих на появление в доме главы семьи. Но вот прямо за дверью спальни раздались торопливые шаги, она приоткрылась, и в щель просунулась радостная физиономия Петровича. Значит, и папу тоже джинн принес.
  – А-а, – промурлыкала она, откладывая книгу, – к нам приехал массовик во-от с таким затейником!
  – Приятно видеть, что по тебе скучают, – как был, в походной амуниции, супруг просочился в комнату, потирая руки. – Лежите-лежите, мадам, не вставайте.
   Моментально очутившись у кровати, Петрович не нашел ничего лучше, как рухнуть на жену всем прикладом с высоты своего роста. Тут из нее и дух вон… Хорошо, что кроме воздуха, ничего не выдавил.
  – Что ж ты делаешь, бродяга, – просипела Галка – Хоть бы лыжи снял…
  – Летишь к ней, летишь на крыльях любви, а тебя раз – и мордой о стол. Пожалуйся еще, что от мужа псиной воняет.
   Галка принюхалась, насколько это позволило ее подавленное центнером супруга состояние:
  – Не только. Еще лошадиным потом, табаком и красным вином, вчерашним. А это что: уж не кабацкой ли дочерью?
  – Все обидеть норовишь? Я ниже графинь не опускаюсь, особенно – в саваннах.
  – И как оно, на графиньей диете?
  – Оголодал, – признался муж.
  – Жаль, что не отощал. Хватит меня прессовать, катись в душ. Петрович, слезай! Ты что, выспаться на мне прилег?
  – Злая ты, неласковая. Да не рыпайся, мать: за ушко укушу и пойду. Только свет не гаси, я давненько тебя не видел во всей красе.
  – Слезь, изверг! – взмолилась она, чувствуя себя полузадушенной камбалой. – Тяжело ведь…
  – А с чего ты взяла, что замужем должно быть легко? – поинтересовался Петрович, опершись, наконец-то, на локти. – Надо же хотя бы через десять лет познать тяготы супружеского секса.
  – Чего вы там обкурились?
  – Дурочка ты, – Игорь чмокнул жену в чудом не расплющенный нос. – Вот угадай, какой я тебе привез подарочек.
  – Череп носорога с гривой черного льва.
  – Холодно.
  – Тогда – что-нибудь неприличное.
   Теперь, когда супруг не давил на нее всей массой, Галке стало весело. В принципе, не так уж и обязательно Петровичу идти под душ прямо сейчас…
  – Эй, девушка, вы что вытворяете? Я, чтоб вы знали, человек очень семейный, у меня четверо детей.
  – Знаю-знаю: трое в Пензе и один – на Камчатке.
  – Масик, от меня псиной прет…
  – Так не козлом же.
  – Где тут ближайший центр помощи пострадавшим от насилия? Люди, кто-нибудь, помогите! Помогите хоть лыжи снять!..
   Они не опасались поднять на ноги весь дом: благодаря незаменимому Гасану, организовавшему очень хитрую звукоизоляцию: какие-либо звуки покидали родительскую спальню, только если хозяева сами желали быть услышанными. Например, переговариваясь с кем-нибудь из домочадцев через дверь. И звуки извне тоже проникали внутрь очень избирательно. Из детских комнат – в первую очередь. Но только, если там случилась какая-нибудь неприятность, особенно – с младшими. А все остальное может подождать.
  – Женщина, отпусти меня в душ, пожалуйста.
  – Мужчина, хватит вываливать дурака и болтать глупостями. Ну-ну, не плачь, потом вместе сходим в душик. Тетя тебе спинку потрет.
  – Нет! Если еще и спинку, я не вынесу!
  – Так что же вы там все-таки курили со Стефаном?
  – Герцог не курит.
  – Только не рассказывай мне, что вы нюхали цветочки.
  – Ничего такого мы не нюхали. Как родная жена пахнет, забывать стал. Жара, пылища, носороги…
  – А вот этого не надо, молодой человек! У меня, между прочим, тоже четверо детей. Совесть-то поимейте!
  – Да, совесть я сегодня еще не имел. Это как?
  – Правильной дорогой идете, товарищ.
   И этого балбеса не было дома целых две с половиной недели! Этого тяжеленного лохматого чудовища, с которым даже подушками подраться – одно удовольствие. Не говоря уже о том, чтобы совесть поиметь. Занятный такой финт ушами получился, кстати, надо запомнить.
  – Эй, ты чего, спать собрался? А подарочек?
  – Какие же вы, девушки, все корыстные…
  – А ты не обобщай. Давай конкретно: кто, где, почем?
  – Я сам по себе – божий дар.
  – Тьфу. Катись в душ отсюда.
  – Шутка.
   Петрович наполовину (переднюю) свешивается с кровати и начинает перетряхивать валяющееся на полу барахло:
  – Ай-яй-яй… Где-то было. Неужели потерял? Такое хорошенькое, красивенькое. Я думал, масику так понравится…
   Получив пяткой в голый зад, ныряет, но продолжает причитать, вражина, уползая все глубже под кровать:
  – Ну, где же оно, где же? Ведь берег, как зеницу… При дамах и не выскажешь, чего.
  – Еще минута, и я вызываю артиллерию!
  – О! Нашел!
   Из-под кровати, но не с той стороны, где Галка устроила засаду с подушкой, высовывается его рука с лежащей на ладони огромной, неправдоподобно красивой морской раковиной. Величиной с добрый кокосовый орех, она вся состояла из плавных линий и имела множество отростков разной длины, изогнутых, как лепестки лилии. Такая полупрозрачная и розовато-бирюзовая.
   Галка моментально забывает о плане карательной операции, и подушка шлепается на пол.
  – Дай сюда!
  – Сударыня, вы полегче: вещь хрупкая, ее и раздавить недолго. Нет-нет, только из моих рук.
   Взобравшись на постель, Петрович усаживается по-турецки и гасит лампу, а раковина, согревшись в его ладонях, начинает светиться и петь. В этой песне без слов есть все: свист ветра, шум волн, шорох трав, звон серебряных колокольчиков, похожий на смех, звуки флейты и альта – тихие, нежные и прозрачные. Ее хочется слушать и слушать, и песня звучит, сопровождаемая мягкими переливами света.
   Игорь кладет раковину на одеяло, и ее сияние нехотя бледнеет, а песня становится все тише и печальнее, пока не умолкает совсем.
  – Что это? – шепчет потрясенная Галка.
  – Это – морской цветок, он живой. Такие растут в море, на берегу которого находится метрополия, в стране Стефана. Помнишь, он тогда рассказывал? Эти цветы очень редки. Когда их срывают, они не умирают совсем. Но цветок продолжает петь, только если держишь его в руках. Стефан поведал очень красивую легенду о несчастной, но вечной любви, благодаря которой  цветы научились петь.
  – Расскажи.
  – У меня не получится так хорошо, как она того требует, Стефан тебе сам расскажет. Он обещал приехать, но может не успеть на праздник. Поэтому и прислал подарок со мной. Сказал – на счастье.
   Галка взяла морской цветок в руки. Он был тяжелее, чем казался на вид, но в ладони лег удобно и снова запел, мерцая неярким светом. Такое небольшое, теплое полярное сияние. Уставшие пальцы разжались, и цветок, соскользнув на простыню, затих.
   Надо же, как просто: пока есть силы, наслаждаешься прекрасной песней. А не смог удержать в руках… Остается просто ракушка. К ней можно, конечно, приложиться ухом, пытаясь уловить отголоски былой мелодии.
  – Вот. А ты говоришь: чего обкурились? Мы обслушались. Его, знаешь ли, очень вредно слушать в одиночку. 
*
Купить эту книгу можно здесь.

2 комментария:

  1. Прикольно! Прочитала на одном дыхании! Люблю истории про магию, мистику, ужастики. Но когда ещё и с юморком, то просто класс!

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. О! У меня все ужастики про магию и с юморком. Вам должно понравиться :)

      Удалить