Выкладываю очередную порцию воспоминаний. Описываемые события относятся к самому концу 80-х. А записано всё, включая предыдущие 15 частей, было летом 2002 года. Это следует из пометки в конце текста. Да-да, тем летом я не работала и писала. Поэтому и называется сей опус "Слово без дела". У меня в начале нулевых вообще с работой был большой напряг - постоянно искала новую. Но об этом потом.
От общественной
работы тогда отвертеться было практически невозможно. Впрочем, моя нагрузка
меня не особенно напрягала. Я занималась подпиской на газеты и журналы, а также
распространяла книги от общества книголюбов. Подписка на приличные издания
была, как помните, лимитирована. Мы, человек шесть, в складчину выписывали на
всех все самое интересное и читали по очереди. «Новый мир», «Москва»,
«Роман-газета», много чего еще. Об-читались насмерть, ведь тогда наперегонки
стали публиковать все запрещенные ранее вещи, пользуясь разгулом демократии. Не
знаю, кто как, а я тогда переела всех этих откровений о нашей действительности,
с тех пор читаю только детективы и фэнтези. А газет не читаю вовсе и прекрасно
себя чувствую.
Потом меня
угораздило попасть в профком института. Нашему дружному коллективу приспичило
заиметь своего человека в профкоме, а мне было лень с ними препираться. Я
понадеялась на то, что меня не выберут: желающих было много, выборы проводили
демократические, общие со второй территорией. А на той территории народу
работало в два раза больше, чем на нашей. Но мне не повезло, и меня почему-то
избрали в числе прочих. «Авось» не сработал. На первое заседание профкома я не
ездила, так что мне при распределении портфелей достался самый гадкий фронт
работ – общественный контроль. То есть столовая, буфет и стол заказов. Дело
абсолютно безнадежное: как будто кто-то мог помешать людям воровать! Я и не
пыталась.
Единственное,
чем мне там волей-неволей пришлось заниматься, – это сбором денег и пустых
бутылок для закупки водки на «Кристалле». Вся Москва тогда бренчала пустой
тарой: в магазинах водку достать было практически немыслимо. Для покупки бутылки
водки через профком требовалось сдать деньги в количестве 10р.50к. и 2 пустые
водочных бутылки. Геморрой был тот еще, но к этому нам не привыкать. Каюсь:
особы, приближенные к кормушке, вовсю пользовались положением. У меня к концу
этой кампании дома скопилась полная коллекция «кристалловской» водки в
количестве около трех ящиков, которых хватило надолго.
Польза была и от
профсоюзной учебы. На занятиях по общественному контролю я, в частности,
узнала, что в магазинах самообслуживания не имеют никакого права требовать
показать содержимое личной сумки на выходе. Оказывается, в любом таком магазине
заложен определенный процент выручки на «забывчивость покупателя». Воистину,
самое ценное в жизни – это информация. Нет, я никогда не грешила кражами в
магазинах, но доставляло удовольствие на просьбу показать сумку гордо отвечать:
«И не подумаю!» Правда, вскоре прежние магазины самообслуживания прекратили
свое существование. Еще одним развлечением стало меньше, а жаль...
В течение
нескольких лет мы с Бенитой регулярно ходили в баню, обычно по понедельникам
(во вторник у меня было вечернее дежурство, и можно было выспаться).
Предпочитали мы Вятские бани, там и парная была хорошая, и бассейн сносный. И
никто не выгонял через полтора часа, как, например, в Краснопресненских. За
полтора часа в бане ничего не успеешь, нужно как минимум вдвое больше времени.
За три же часа мы успевали раза 3-4 попариться, помыться, отдохнуть и ублажить
свои тушки и мордашки всевозможными масками и кремами. Блаженство полное: раз в
неделю чувствуешь себя заново родившейся, а это дорогого стоит. Потом Бенита
забеременела и ходить вынужденно перестала. Я одно время продолжала ходить без
нее, но одной неинтересно, а подбить на это больше никого не удалось. Так вот и
банные дни сошли на нет, совсем жалко.
Летом 1988 года
мамулю со Степой пригласили пожить у них в деревне наши соседи по этажу,
пожилые супруги. Пригласили, как выяснилось, не бескорыстно. На мамулю легли
походы в сельпо и стряпня, а хозяйка всецело отдалась огороду. Были у неё
многочисленные внуки, довольно вредные, особенно старший. Из-за него-то и
случился у бабулек серьезный конфликт, в результате которого мои домочадцы
остаток каникул жили в доме напротив, у местной тетки Гали.
Конфликт
конфликтом, а самой деревней и окрестностями мамуля моя была очарована. И купила
один из продававшихся там домов, причем за совершенно смешные деньги. Я поначалу
была не в восторге – уж очень далеко: за Тверью, Лихославльский район. При
отсутствии мужика и машины это проблема. Дорога занимала целый день: электричка
до Твери, электричка до Лихославля, потом автобус, который по жуткой дороге
преодолевал 40 км за 1,5 часа. И купить там, кроме хлеба и молока, было ничего
невозможно, все приходилось тащить на себе.
Сейчас-то не так
страшно. И дорогу от Лихославля сделали нормальную, и со снабжением все в
порядке. Да и частные извозчики не дремлют, не надо часами ждать электричку или
брать с боем автобус. А места там действительно классные: вокруг леса, недалеко
речка Медведица. Красота, тишина и полная благодать.
В том же году
произошло еще одно историческое событие: 10 лет ухаживаний Бениты за Пал
Евгеньичем увенчались успехом. Сын его к тому времени подрос, совершенно
перестал слушаться родителя, и Пал Евгеньич решил завести нового. Они сняли
квартиру, стали жить вместе и готовиться к появлению наследника. К вопросу
подошли серьезно, уже за пару месяцев до зачатия века объявили мораторий на
употребление спиртного и изо всех сил вели здоровый образ жизни.
Хозяйка
квартиры, Разина Наташа, в это время вместе с сыном жила у родителей. Вскоре
Они произвели какой-то обмен, в результате которого Наталье досталась двухкомнатная
квартира на другой стороне родного «Моссельмаша». Там они и стали жить все
вместе: Бенита с животом и Пал Евгеньичем да Наташка с сыном Сережкой и собакой
Руной. Мы со Степой регулярно у них бывали, Заяц подружился с Сережкой, а я с
Наташкой. Руна, уже пожилая колли, меня очаровала: совершенно бесподобная,
беспроблемная собака, хотя и редкая сука. И Наташка девчонка замечательная:
веселая, отзывчивая, непрактичная, полно подруг, которые постоянно у нее
толкутся. В общем, святой человек, безо всякого преувеличения.
В феврале, когда
Бенита была на сносях, мы уговорили Наташку поехать со мной и с детьми в наш
блаженной памяти зимний лагерь (как выяснилось потом, это был последний заезд, поскольку
лагерь тихо скончался под бременем демократических реформ). Уговаривали долго и
трудно: Наталья тогда тяжело переживала разрыв со своим другом и была в
глубокой депрессии. Но поездка оказалась для нее судьбоносной – там она
познакомилась с Ильей, которого в свою очередь пригласил в лагерь кто-то из его
друзей. С тех пор я не устаю повторять, что Наташка должна меня поить коньяком
до глубокой старости: живут они с Ильей до сих пор и живут получше многих моих
знакомых.
В конце марта
1989 года Бенита благополучно родила сына, Пал Палыча. Детеныш получился
здоровый и спокойный, выращивать его стали по всяким умным книгам.
Глядя на Руну, я
поняла, что созрела для второй собаки, причем обязательно колли. Степа давно
просил щенка, как и любой ребенок. Но мы ведь покупаем детям только те игрушки,
в которые сами хотим играть. А мамуля была категорически против. К осени я все
же решила колляшку завести. Был составлен заговор. Самоотверженная Наталья
брала удар на себя: согласно легенде щенок являлся внуком Руны и был нам
подарен. Приняв историческое решение, в один прекрасный выходной в середине
октября мы с Наташкой поехали на Птичку.
Выбирали долго,
щенков было много, но или мелкие, или слишком дорогие. Наконец, нашли
подходящий помёт. Помню момент: Наташка держит передо мной двух кобельков, а я
показываю на того, у которого белая стрелка на морде – вот этого! Так у нас
появился Тролль – самая лучшая собака на свете. С Птички ехали на такси, щенок
был у меня за пазухой, такой теплый и пушистый. И пахло от него щенкой.
Приехали к Наталье, Бенита была очарована сразу. Она говорила, что Тролль из-за
пазухи посмотрел на нее таким же мутным взглядом, как и Пал Палыч сразу после
рождения.
Потом в
сопровождении Натальи отнесли щенка домой и рассказали мамуле нашу сказку. Она
была недовольна, но практически не воняла. Степа был совершенно счастлив, я
тоже. Только однажды на меня накатило то же сожаление, что и в самом начале
беременности. Мамуля со Степой уехали к Жирному на годовщину свадьбы, щенок
скулил и делал лужи, а я поймала себя на мысли: «И на черта мне это надо?» Но
больше эта мысль не возвращалась никогда.
Щенок колли – это
редкая очаровашка. Пушистая палевая игрушка с коротким еще хвостом и большими
лапами, в которых мудрено не запутаться. Рос Тролль быстро, но как-то неравномерно:
то в длину вытягивался, то в высоту. Воспитывался он под чутким руководством своей
названной бабушки, ходил везде без поводка и хорошо слушался. Поводок мы брали,
только если куда-то ездили. Ездить Тролль не любил, в транспорте обычно
нервничал. Я обучила пса основным командам и практически не имела с ним
проблем. Главной для Тролля была я, второй мамуля. А вот со Степой пес довольно
долго оспаривал предпоследнее место в стае. Эта борьба продолжалась, пока Заяц
не вырос, а Тролль не постарел.
Июнь
– август 2002г.
*
Мои электронные книги можно найти здесь
Мои электронные книги можно найти здесь
Мария, особенно понравилась история про Тролля, заочно в него влюбилась!
ОтветитьУдалитьО! Тролль - замечательный пёс. Он до сих пор мне снится.
Удалить