4 Слово без лела. Часть 12

     Что-то совсем не стало комментариев на блоге. Наверно, лето сказывается. Все в отпусках, спешат отдохнуть. И правильно делают! Ну, а я продолжаю публиковать свои якобы мемуары. Далёкий 1983 год... В сентябре я тогда впервые вывезла сына на море. В Крым, конечно. В милую моему сердцу Феодосию. Заяц тогда был очень смешной :)

Летом мне ударила моча в голову – решила покрасить волосы, точнее, осветлиться. Пошла в парикмахерскую и попросила покрасить меня в более светлый цвет. Естественно, меня уделали перекисью. Спереди я стала желтенькая, а сзади почему-то рыжая. В сочетании с короткой стрижкой это было что-то! Морда, лишенная темного обрамления, расплылась... Словом, красота – страшная сила!

Жуков тогда был в очередной командировке. Когда вернулся и позвонил, я осторожненько так намекнула, что у меня для него есть сюрприз. Приехав и увидев эту красоту неоглядную, бедный Жуков тихо сполз по стенке на пол. А когда немного отдышался, заявил:

– Услышав про сюрприз, я подумал, что ты залетела. А когда увидел, понял – уж лучше бы залетела!

Ну и ладно. Потихоньку я привыкла к своей новой масти, но вскоре волосы начали отрастать, и стало еще хуже. Блондинкой я быть расхотела. Подгадав под очередной больничный, решила покраситься смесью хны с басмой. Это должно было, по идее, дать темно-коричневый или черный цвет. Но не дало, блин! Может, хна попалась просроченная, не знаю, но я стала зеленоволосой. Пометавшись по магазинам, купила какую-то краску каштанового цвета. От нее я сделалась темно-красной. Сменив таким образом все цвета светофора за неделю, я успокоилась. Еще долго-долго меня на такие подвиги не тянуло.

Тем же летом, в один из выходных, я повезла Зайца в зоопарк. Так уж получилось, что в метро он в этот день попал впервые. Ближайшей к нам станцией тогда была «Новослободская» с ее длиннющим эскалатором. Вот эскалатор-то и потряс дитя до глубины души. Заяц страшно испугался этого глубокого туннеля с бегущей лестницей и едва не задушил меня – так обхватил за шею. Эскалатор на «Краснопресненской был не короче, но на нем Заячий ужас стал уступать место восторгу: хватка немного ослабла.

В зоопарке я долго водила Степу от клетки к клетке, пытаясь привлечь его внимание к одуревшим от жары животным. Но ребенок уже офанател, все эти унылые медведи и гиены его не интересовали. Он постоянно дергал меня за руку и повторял:

– Ну, посмотрела? Пошли на лесенке кататься!

Да, ребеночек был упрям, типичный «мальчик наоборот». Чтобы добиться от него чего-либо, приходилось требовать совершенно противоположного. Помню, как пинками загоняла его в лужи, а он с визгом упирался, приводя в восторг Большакову, а остальных свидетелей действа – в ужас и возмущение. А до этого его из луж вытащить быть невозможно. А уж про запреты мыть руки и есть с хлебом я и не говорю.

Папуля дважды на время своего отпуска, традиционно приводимого на яхте, подкидывал мне свою собаку, малого черного пуделя по кличке Пиф. Симпатичный веселый пес, вот только большой любитель вываляться в дохлятине. Был он довольно послушный, гулял без поводка. В первый раз все обошлось благополучно, а вот во второй – увы. Пиф как-то убежал и найти его не удалось. То есть следы его отыскались: нашлись мальчишки, к которым он прибился, но они отвели его куда-то в гаражи, а оттуда его кто-то увез. Было ужасно жаль и страшно неловко перед папулей и Настей, которая очень переживала.

В свете того, что кашель Степашки выходил за рамки нормального, мне посоветовали свозить его в Крым, да лучше не один раз. И не летом, и по возможности на долгий срок. Зарплата воспитателя, в принципе, это позволяла (я получала аж 90 рублей за высшее образование, против обычных 85-и). И отпуск там был 6 недель, и пришелся он у меня на сентябрь, – все очень удачно.

Мы сговорились с младшей сестрой Бениты, Маринкой, вместе поехать в мою Феодосию. Правда, родители Нины, у которых я жила в прошлый раз, к тому времени развелись и разъехались, но это нас не пугало. У Жирного в Феодосии в то время были в командировке сослуживцы. Он с ними созвонился и поручил нас встретить и по возможности устроить.

Степа был очень рад, что мы едем на юг, я ему много рассказывала, как там хорошо и красиво. На вокзал ехали на такси, Жирный нас провожал. Когда вышли из машины, Степа, глядя на здание Курского вокзала, возопил:

– Какой ю-юг!!!

Ехали, как всегда, плацкартом. Общительный ребенок построил весь вагон. Вечером слышно было, как мамаши увещевают своих чад:

– Давай ложись! Слышишь, даже Степа уже спит.

Спать только мне не довелось в ту ночь: билет на такого мелкого не полагался, я занимала с Зайцем нижнюю полку. Ребенок ворочался, брыкался и ныл, что поезд мешает ему спать. А я его уговаривала:

– Ну что ты, прислушайся, колеса стучат: «Спи, Степа, спи, Степа.»

На подступах к Феодосии, в Айвазовском, к нам подсела местная бабуська. Она-то нас и сосватала на постой к своей дочери. Коллеги Жирного встретили нас на огромном армейском фургоне, бабка малость оробела. Мужики сказали, что так и быть, отвезут нас к ней, но если условия там будут плохие, они заберут нас с собой.

Условия были хорошие. Дочь бабки, Лариса, жила в старом городе, на участке было два домика, один из них предоставили нам. Конечно, летом было бы теснее, но стоял сентябрь, а что может быть лучше сентября в Феодосии? Погода классная, море теплое, народу мало, фруктов – завались.

Мужики оставили свой телефон на случай проблем и уехали. А мы сразу же начали наслаждаться отдыхом. Лариса сказала, что до моря 10 минут пешком, но мы сделали на один поворот меньше, как потом выяснилось. И шлепали по улице, параллельной берегу, аж до 2-го городского пляжа. Хорошо погуляли, искупались. Потом я потащила своих обедать в кафе, в котором столовалась в свой первый приезд, а это на другом конце города. Пока ждали заказанный обед, Степа слупил весь хлеб со стола и репчатый лук, которым был посыпан салат из помидоров. Всегда бы ему такой аппетит! Потом мы нашли неподалеку от этого кафе вполне пристойную и недорогую столовую, там и обедали. Так что гуляли подолгу ежедневно.

С утра шли на пляж. К морю вела очень крутая улочка (тот самый поворот, который мы пропустили). Когда идешь по ней вниз, то кажется, что впереди обрыв и ничего нет, кроме неба. А потом оказывается, что это не небо, а море, такое же светлое и огромное. Мы жидились ходить на платный пляж и загорали без удобств, на просторе. Степа выступал голышом, только в сандаликах и красной кепке, по которой его было очень удобно отслеживать. Он обходил загорающих, со всеми общался, возвращался с добычей: пирожками, фруктами и конфетами. Кормилец!

Потом шли в столовую. Времени это занимало порядочно, так как Степе обязательно надо было идти по бортику, да еще от обилия фруктов он хотел какать чаще обычного. Загадил весь курорт. На рынок заходили редко: недалеко от дома нашелся приличный овоще-фруктовый магазин, где все можно было купить гораздо дешевле. После ужина тоже часто ходили гулять. А потом Заяц делал вид, что спал, а мы сидели с Маринкой на кухне и ржали, как обычно. Ну веселые мы были девки, ничего не поделаешь.

Оказалось, что с обратными билетами по-прежнему беда, тут и пригодился оставленный телефон. Один из дяденек взялся горю помочь, дал мне свой паспорт и командировочное предписание, порекомендовав сказать, что я его секретарша. Помогло, билеты я купила. В выходные они нас пригласили на пикник за город. Заехали они рано утром. Конечно, мы проспала, пришлось ехать без завтрака.

Пикник был в пустынной бухточке, до которой шли от машины через высохшие голые холмы. Было там тихо и здорово. Кто-то подарил Степе живого краба, посадили его в ведерко. А один мужик поймал небольшого ската. Так здорово – скат ложился на дно и моментально становился невидимым, сливаясь с песком. Один из нашей компании пошел гулять по берегу, нашел нудистский пляж. Говорил, что неплохо провел там время.

Очень много в тот раз продавали миндаля, буквально на каждом углу. Очищенный по 4 рубля, а в толстой кожуре – по рублю. Мы покупали 3 кг неочищенного, на ближайшей лавочке очищали от кожуры, получали кило чищенного. Весь город был завален этой кожурой.

Покупали круглые лаваши прямо из печи, там видно было, как они пекутся. Разумеется, они кончались, не успевая остыть.

Кажется, уже тогда начали строить новую набережную, но гулять по ней было еще нельзя. Вечерами мы ходили гулять к санаторию, очень красивому восточному дворцу с прекрасным парком. Говорят, когда-то это была дачка некоего султана. Или просто бродили по улочкам, вымощенным в елочку кирпичом.

С хозяйкой нашей, Ларисой, у нас сложились очень хорошие отношения, мы много лет переписывались и еще дважды к ней приезжали. Провели мы на море почти месяц, но все же настало время уезжать. Московский поезд из Феодосии уходит часов в 9 вечера, его всегда провожают «Прощанием славянки». Очень трогательно.

Проведя еще одну бессонную ночь на одной полке со Степой, я утром полезла отсыпаться наверх, а Степа пошел пастись по вагону. Рядом с нами на боковых местах ехали два тихих мужичка, возвращавшихся из командировки. Заяц сразу на них запал. Перед тем, как заснуть, я соседей честно предупредила, что ребеночек приставучий и чтобы они не стеснялись его гнать, когда надоест. Но несчастные эти оказались людьми деликатными, сказали, что мальчик им совершенно не мешает. Ну, Степа одолел их по полной программе! Рта вообще не закрывал, заставлял рисовать, причем требовал «риховать ветер». На вопрос отупевшего страдальца «Как?», отвечал:

–    Ну вот так и так, а вокруг пыль-пыль-пыль! Понятно?

А надо сказать, что кроме упора на букву «X», Степа, живя с одними бабами, в разговоре употреблял женские окончания глаголов (взяла, села и т.д.). А я его все время поправляла. И вот совершенно измученный мужик нарисовал-таки ветер во всей красе, встал и говорит:

– Все, я похла курить!

– Не похла, а похол! – вякнул ему вдогонку Заяц.

Кажется, мужик в тамбуре рухнул, уж очень там загремело.

*
Мои электронные книги можно найти здесь.