среда, 13 апреля 2016 г.

6 Слово без дела. Часть 10

    Продолжаем разговор. Вот прочла сейчас очередной отрывок собственных воспоминаний - ух-х, как бурлила жизнь в далёкой молодости. Ребёнок, друзья-подруги, любовь-морковь, домашние войны... Всё одновременно, всё в куче. И сразу захотелось туда, хоть на денёк :)

Предыдущая часть здесь.

Детеныш получился очень смешной. Черные волосы у него благополучно вытерлись, почти до года Степашка был лысым, как коленка. В меру горластый, он корчил уморительные рожи, чирикал и сучил ногами, таращась на развешенные над кроваткой игрушки. Если принимался сильно плакать, очень полезно было перевернуть дитя на живот – не очень-то поорешь, лежа на пузе: все силы уходят на то, чтобы держать буйну голову. А усыпить его было проще всего на улице, развернув моськой к солнцу: пощурится-пощурится, да и заснет.
Грудью я его кормила совсем недолго, у нас вообще порода мясная, а не молочная. Детское питание тогда оставляло желать лучшего, так что ребенок вскоре погряз в диатезе. Когда мне в поликлинике перечислили все, чем его нельзя кормить, я спросила: а чем же тогда можно-то? Всем остальным, – был ответ.
Московская Олимпиада прошла как-то мимо, я была за рулем коляски. Правда, в магазинах стало получше – народу поменьше, а продуктов побольше, и всякие вкусные вещи попадались, ранее не виданные.
Брак мой катился к закату, озаряемый скандалами и даже драками. Мамуля активно участвовала в процессе, без нее у меня так быстро не получилось бы. Муж долго не мог поверить в серьезность моих намерений: как это с ним, с самим совершенством, да жить не хотят?! А когда все-таки поверил, разошелся не на шутку. Демонстративно резал себе вены, устраивал на меня засады у соседей, писал идиотские письма, пытался даже ребенка угнать. После всего этого я хотела только одного: никогда больше этого козла не видеть. Одна моя знакомая, юрист, дала дельный совет:
– Если хочешь, чтобы побыстрее развели, пиши сразу одно исковое заявление – и на расторжение брака, и на взыскание алиментов. А то мирить будут до посинения.
Я советом воспользовалась, и в начале января (Степе как раз стукнуло 9 месяцев) официально рассталась с обожаемым супругом.
Приезжала свекровь, слезно просила разрешить видеться с внуком «хоть раз в месяц». Я сказала, что ничего против не имею, могут приезжать так часто, как пожелают. В первый раз они появились через полгода, погуляли с Зайцем; опять испросили разрешения приезжать раз в месяц, – и исчезли навсегда.
Время от времени я ездила в Зеленоград по делам. Как-то зимой, уже на обратном пути увидела на площади около станции передвижной зверинец. Время до электрички было, я зашла посмотреть. Собственно, смотреть было особенно не на что, только одно зрелище заслуживало внимания – писающий слон. Это было колоссально! Конечно, Ниагарский водопад будет поглавнее, да где она, та Ниагара?
Помню, как раз тогда, в этой романтической обстановке, около слона, ко мне стал клеиться какой-то мужик, и был он очень настойчив. К тому же он мне показался чересчур озабоченным. Пришлось поступить, как обычно в таких случаях: вместо своего дала ему телефон ближайшего к нам к/т «Ереван». Там обычно занято, а если все-таки дозвонишься, приятный женский голос говорит: «Смотрите в нашем кинотеатре...»
А в начале марта угораздило меня оказаться в центре: надо было выкупить очередной том Льва Толстого в «Подписных изданиях» на Кузнецком. У Малого театра была длиннющая очередь в несколько рядов, загибающаяся за угол. Вспомнила я, что в тот день должны были хоронить Олега Даля. Взялись они тогда умирать – сначала Высоцкий, за ним Даль... И черт меня дернул на обратном пути к этой очереди присоединиться. Я находилась у бокового подъезда, из которого выходили прощавшиеся, когда доступ к телу был прекращен, и центральный вход закрыли. Тут все ломанулись в этот боковой ход, меня занесло туда, размазало по стенке и прижало в угол. Вот, собственно, и все, – думала я, лишенная возможности пошевелиться. Теоретически я знала, что толпа – это страшно, теперь убедилась лично. Очень нескоро, с помощью милиции, это безобразие рассосалось. В общем, отделалась я легко: помятыми боками да оттоптанными ногами.
Только после развода возобновилось мое общение с Большаковой. Эта задница за все полтора года моего замужества ни разу не позвонила сама, а от моих предложений встретиться обычно уклонялась. Ее роман с Пал Евгеньичем цвел махровым цветом. Ближе к лету я была удостоена чести с ним познакомиться, и только тогда поняла, какая же Бенита ревнивая – на словах она это всегда отрицала.
Они тогда занимались «русским бизнесом»: покупали в хозтоварах морилку для дерева, перегоняли ее в самогонном аппарате оригинальной конструкции, спирт продавали, а деньги пропивали. Пару раз они со своим аппаратом устраивались у меня, за неимением другого места. Спирт гнался со скоростью 100 мл в минуту, даже после второй перегонки вонял ацетоном, а если его глотнуть – тут же отекали руки. Пал Евгеньич говорил, что есть любители пить эту морилку в натуральном виде, стоила-то она буквально копейки. Правда, потом краска проступала на коже. И вроде бы даже в вытрезвителях появился термин для таких любителей – «негр Вася».
Примерно в то же время я узнала, что один из друзей Жирного, который мне нравился, Граф, собрался жениться в стольном граде Калинине. Я отправила ему в качестве свадебного подарка роман Достоевского «Идиот» и забыла про него. Да, согласна: выходка хулиганская. Да, а что?
В начале декабря 1981 года Татьяне, нашей снохе, исполнилось 30 лет. Отмечали юбилей широко, со всякими приколами. Была выпущена смешная стенгазета из фотографий с подписями к ним из газетных заголовков. Также было вывешено меню праздничного ужина, из него мне запомнилась «курица жареная «Травиата». Именно на этой вечеринке я и познакомилась с Жуковым. Раньше мы с ним разок пересеклись, но я тогда ходила в невестах и внимания на него не обратила.
Мы начали встречаться. Человеком он был очень интересным, но жутко закомплексованным. Судя по его рассказам о себе, комплекс «старого холостяка» у него развился чуть ли не со школы. И этот комплекс был далеко не единственным. К тому времени он был тоже разведен, причем его брак был еще более дурацким, чем мой. Его любимая подруга вышла замуж за его же приятеля. А Жуков в отместку ей женился на какой-то задрыге с Украины, с которой познакомился на курорте. Продлилась их семейная жизнь менее полугода.
Жил он с родителями и бабушкой. Мамаша всех его близлежащих баб ненавидела по определению, то есть о встречах на его территории речи быть не могло, встречались у меня. Ходили в кино, в гости к его многочисленным друзьям. Жуков был математик, с мехмата, работал в МИАНе и трудился в то время над очень секретной кандидатской диссертацией. Часто ходили в ДК «Красного текстильщика», который по демонстрации фильмов был тогда чуть ли не круче «Иллюзиона»; пускали туда только по абонементам. Обалденные фильмы там показывали: «Джульетта и духи», «Диллинджер мертв», «Каин 18-й» и много чего еще.
Лучшим другом Жукова был Женечка Горячкин, слишком смазливый на мой взгляд, но с хорошо поставленным голосом. Он любил распевать романсы и народные песни, и иногда они мне устраивали концерт по телефону, если я не присутствовала на веселье лично. В том же доме, что и Женечка, на Кировской, жили их общие подруги, сестры Кристалловские. У них был очень редкий по тем временам видеомагнитофон. Первый фильм, что я посмотрела по видаку, был ужастик «Вой». С тех пор очень нежно отношусь к фильмам ужасов.
И все было бы ничего, но тут опять стала возникать мамуля. До этого мы с ней жили более-менее мирно. Бывали, конечно, ссоры, как в любой семье. Только однажды она меня взбесила всерьез, когда нашла и прочла мой дурацкий «девичий» дневник, а потом стала упрекать выдержками из него. Но теперь мамуля начала серьезную войну. Думаю, не последнюю роль здесь сыграл климакс, который она тогда переживала. Как бы то ни было, матушка озверела и устроила мне продолжительный прессинг по всему полю.
По поводу Жукова единого мнения у мамули не имелось. То – чтоб духу его в доме не было, то – женитесь, то – либо я, либо он! Я была кругом плохая, все делала не так; упреки, подозрения и проклятия. После очередного скандала могла неделями не разговаривать.
Поначалу я пыталась ее урезонить: мол, девочка я уже большая, 25 лет, замужем побывала. Воспитывать меня поздновато, правда? Начинать надо было гораздо раньше на мой взгляд. Черта с два! Я была неблагодарной скотиной, а мамуля с упоением разыгрывала роль невинной жертвы стервы-дочери. Не забывая при этом попрекать куском хлеба или угрожать мне лишением родительских прав. Бывая в гостях у Жирного, мамуля жаловалась там на свою горькую судьбу, то есть на меня. А приезжая домой, взахлеб рассказывала, какие они там неряхи: «Ты не представляешь! Я, как приезжаю, сразу хватаю веник – и подметать!» Попробовала бы моя свекровушка у меня порядок наводить...
Татьяна очень бабушку жалела и пыталась меня образумить. Но я ей порекомендовала фильтровать мамулин базар, намекнув: «Тань, ты думаешь, что сама лучше выглядишь в ее изложении?»
Продолжалось это безобразие долго, больше двух лет. Надо учесть, что у мамули еще и наследственная гипертония началась, не раз приходилось вызывать ей «скорую». Я ей как-то после очередного разбора полетов сказала: «Ну чего ты бесишься? Вот подумай своей дурацкой головой: если тебя от злости удар хватит, – кто из-под тебя дерьмо таскать будет, кроме меня?»
Но воительницу мою остановить было нельзя ничем. Апофигеем стал замок, поставленный на двери ее комнаты смущенным папулей. Мы его всегда призываем, если нужно кран починить или еще чего сделать.
Не знаю, чего мамуля добивалась всей этой дребеденью, но добилась лишь того, что я сделала для себя два основных вывода: во-первых, могу прекрасно без родимой обходиться, а во-вторых, чем меньше с ней общаешься, тем спокойнее. Обстановка в доме была, мягко говоря, неприятная. Я всерьез подумывала о размене квартиры и даже предприняла реальные шаги по его осуществлению. Но нашу хрущобу не так-то легко разменять, да и пожалела я в конце концов свою дуреху. А тут и климакс ее, видно, к концу подошел. Во всяком случае, маменька заметно утихла.

 *
Мои электронные книги можно найти здесь.
 

6 комментариев:

  1. Мария, добрый вечер! Читать конечно все это было очень интересно, но пережить все это... ой, мало не покажется! Взаимоотношения с матерями, ох и сложная штука! Тоже по-разному у меня очень многое вспоминается! Не всегда понимали друг друга и мучили!
    80-десятый год тоже хорошо помню! Очень и очень сложный год у меня это был!
    Помню, это год смерти Высоцкого! А еще помню, как я трое суток тогда в июне месяце сидела в Домодедово, не могла вылететь! Взяла до Москвы, думала, что оттуда легче добраться туда, куда мне было надо... но, не получилось!
    Спасибо за рассказ! Да, жизнь прожить, не поле перейти!

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Здравствуйте, Надежда. Жизнь - штука такая... Много чего случается.

      Удалить
  2. Мария, мемуары получаются... С долей иронии к себе и окружающим, читать очень интересно, и конечно вспоминаешь сразу яркие события тех времен в своей жизни.

    ОтветитьУдалить
  3. Наверное так и нужно, с лёгкой иронией вспоминать неприятные моменты жизни.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Да, трагедию из неприятностей делать не стоит :)

      Удалить