суббота, 5 декабря 2015 г.

20 Слово без дела. Часть 7



На четвертом курсе нам пришлось учиться во вторую смену, заканчивали довольно поздно. Одна из моих подруг, Верунчик, жила в Электростали, общежитие ей почему-то не дали. До этого она каждый день каталась домой, тратя на дорогу 3 часа в один конец. Мы с мамулей к тому времени остались вдвоем, места было предостаточно, и я предложила Верунчику пожить у нас, что она и делала весь четвертый курс.

А самое начало этого курса ознаменовалось поездкой на картошку. Это было похуже Астрахани, но не намного.
Нам раздали на выбор телогрейки и шинели, мы остановились на шинелях и не пожалели. Еще получили здоровенные резиновые сапоги, в которые залезали прямо в кедах. Важно было кеды не зашнуровывать, а то потом приходилось подолгу разъединять человека с сапогами общими усилиями под дикие крики потерпевшего.
Поселили нас на краю деревни в трех домиках с двумя входами каждый, с террасами. В одном из домиков была кухня и столовая. Наша половина дома называлась «Сlub 40*», половина другого дома, где жили наши мужики, почему-то «Manada Club». Террасы мы все разрисовали, нашу украшал лозунг: «Лошадь, убитая никотином, тоже съедобна!», с соответствующими иллюстрациями.
Сентябрь был холодный, с частыми дождями и даже снегом. Мы с Раиской, Верунчиком и Галкой занимали дальнюю маленькую комнату. Окно занавесили одеялом, чтобы не так дуло. Спали не раздеваясь, укрываясь поверх одеял шинельками. Раиска чуть не спалила свою на взятом где-то обогревателе, вони было еще больше, чем дыма.
Потом в нашу дикую бабскую компанию, в пустующую комнату подселили ребят с другого курса. Ребята оказались свои и значительно обогатили наш песенный репертуар. Звали их Вовец, Славец, Юрец и Евген. Впоследствии Мухина вышла замуж за Евгена, а Раиска – за Славца.
Я там начала гулять с Мишкой Цукановым, из «Манады», и не прогадала. У них в компании были очень деловые мужики, не то, что наши менестрели. Один из них, Ашот, помогал на кухне и всегда был при мясе. К тому же они наладили бартер с деревенскими бабульками: за мешок-другой картошки с поля всегда имели огурцы, грибы, яблоки, мед и прочие вкусные вещи. Умыкнули на ферме фляги из-под молока и разбодяживали в них брагу из яблок и дрожжей. Пойло получалось жуткое, настоящий галлюциноген.
В пределах прямой видимости у нас был магазин, где мы отоваривались кубинским ромом и яблочным вином, «бильмицином». У магазина был один недостаток – там никогда не принимали бутылки, их ребята мешками возили сдавать куда-то далеко.
Работали мы в две смены. На комбайне еще ничего, а вот сортировка – это что-то жуткое! Такой транспортер, на который надо кидать лопатой картошку, а она там как-то разделяется на крупную, среднюю и мелкую. Пыль и грязь летят во все стороны, приходилось надевать на голову сложенный углом мешок, закрепляя его на поясе веревкой. К концу работы спасительный мешок покрывал толстый слой грязи.
Картошку пекли прямо на поле. Особенно здорово было печь ее в ведре: мыли картошку на ферме, а ведро с ней опрокидывали в костер. Она получалась вся розовая и очень вкусная.
Заросли мы там капитально, только первые дни погода позволяла самым закаленным хоть как-то помыться в речке, а в местную щелястую баню мы попали только один раз, с горячей водой была напряженка.
Приезжал туда на некоторое время папуля в качестве руководства, поглядел на дитя квадратными глазами и уехал.
Под конец нам жутко осточертели холод и грязь, и в начале октября наша смена устроила забастовку, требуя отправки в Москву. Мы должны были в тот день работать вечером, но разбежались по окрестным лесам, не дожидаясь приезда с полей первой смены. Те, честно, как дураки, отработав свое, страшно обиделись и объявили нам бойкот: решили оставить без ужина. Мы же из лесов вернулись голодные и веселые, пришлось под «Варшавянку» брать столовую штурмом. Начальство побегало по потолку, пожурило, но вскоре нас отправили домой. Потом выяснилось, что был приказ вернуть студентов в Москву до конца сентября, но возникли какие-то проблемы. Если бы мы забастовали еще в сентябре, пришлось бы нам туго. Хрен бы с ним, с комсомолом любимым, но могли бы и из института попереть. На прощанье мы устроили колоссальную гульку, которая продолжалась и в автобусах.
Жили мы дружно и весело, тусуясь у меня, в общаге или в немногочисленных тогда кафе и барах. Общежитие наше состояло из двух корпусов, старого и нового, соединенных переходом. Новый корпус был поцивильнее, с комнатами на двоих, туда селили старшекурсников. Изо всех комнат неслись Тухмановские «Ваганты», а вьетнамцы традиционно жарили селедку.
Однажды мы с Галкой и Раиской нашли 3 рубля у калитки в парк и отправились на ВДНХ кутить. Там имелась славная чебуречная, где можно было взять стакан-другой красного вина. Галку тогда отказались обслужить вином, приняв за малолетку. Пришлось ей со слезами на невинных голубых глазах показывать паспорт.
С Большаковой мы тоже в той чебуречной бывали, а потом перебрались в бар на втором этаже у круглого гастронома. Из коктейлей там были дежурные «Привет», «Шампань» и «Осень». Было очень здорово сидеть на высоких табуретках у стойки и трепаться с болтливой барменшей.
Потом нашли еще один бар на Белорусской, за часовым заводом. Был он поцивильнее, со швейцаром и гардеробом, вход туда стоил 3 рубля, на которые выдавался коктейль из того же репертуара и закуска на выбор. В баре был красный полумрак, витражи на окнах, только дуло откуда-то немилосердно, в какой угол ни забейся.
В те благословенные времена в ресторане можно было посидеть за червонец, проблемой было туда попасть. Однажды была с Жирным и его командой в «Арбатском». Они традиционно посещали всей капеллой какой-нибудь ресторан примерно 1 апреля, так как у многих из их компании вокруг этой даты были дни рожденья. Мне там не особенно понравилось: здоровый зал, по обе стороны от нашего стола гуляли две свадьбы, которые старательно устраивали нам стерео, запевая одну и ту же песню с отставанием на пару тактов.
Выйдя из ресторана, мы увидели дикую картину: масса свободных такси вечером субботы. Накануне такси подорожало вдвое, и народ еще не оправился от шока, жидился. В метро Жирный начал бегать вверх по идущему вниз эскалатору. Кто-то из возмущенных граждан ему крикнул:
– Ты что творишь, черт бородатый?!
– Моя борода, что хочу, то и делаю! – важно ответил мой любимый братец.
*
Мои электронные книги можно найти здесь.  

20 комментариев:

  1. Да, представляю какие у вашего папы были глаза, когда он приехал к вам на картошку! Видок на фотках еще тот, но все равно с улыбкой вспоминаете те времена.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Да как же без улыбки-то? Мы и там ржали постоянно :)))))

      Удалить
  2. Мария, добрый вечер! Как-то неожиданно гуляя по сайтам с Дюкановской диетой, попала снова к вам! И не пожалела!!! Прочитала с большим интересом и удовольствием эту часть, понимая что остальные тоже хочется прочитать))) О, что не говори а отработки в колхозах были для нас как серпом... Однако именно о них воспоминания самые яркие))) особенно на первом курсе, где никого толком не знал... и эти плантации картошки, капусты , моркови сближали нас и по-своему учили видеть каждого в процессе выживания в спартанских условиях!!! )))

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Здравствуйте, Наталья. Да, все эти картошки и стройотряды сближали народ :)))
      Буду рада, если вы прочтёте остальные части "Слова без дела". Они в рубрике "по волнам памяти".

      Удалить
  3. Интересно было рассматривать фотографии и читать, тем более, что тоже частенько выезжали в села, поднимать сельское хозяйство ))

    ОтветитьУдалить
  4. Как же вкусно написано))) и какая классная была жизнь. Студенчество самые лучшие времена. Я всегда студенческие проделки вспоминаю с особенной нежность.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Согласна: студенчество - лучшее время в жизни :)

      Удалить
  5. Читаю и вспоминаю студенческую жизнь, здорово жили, весело!

    ОтветитьУдалить
  6. Да, поездки эти были запоминающиеся, правда таких уж экстремальных у нас не было. Но то, что было весело - это точно.

    ОтветитьУдалить
  7. Мария, как все было классно и весело!!! Я увы, не была в стройотрядах, училась потом в вузах - вечерне, заочно. Нас с работы в обязаловке загоняли на свеклу сахарную на выходные))) в Казахстане. А потом, когда переехали на Украину, вот тут началось раздолье. На помидоры, черешню. Народ заводской страдал, плевался на помидоры, а мне такой кайф был их собирать. И все равно есть что вспомнить: как жили, как шкодили, как любили)))

    Это точно, в те благословенные времена на червонец можно было упиться и угуляться в ресторане, а остальное забрать с собой - что мы и делали. И все равно, даже в шинелях и брызговиках русские красавицы краше всех заграничных мадамов. Такие мы и остались - веселые, с юмором, неунывающие. Как недавно мне одна сказала: А чему радоваться, старая она уже, внуки. Да ни фига, я еще не все спела, то о чем хотела. Продолжаю жить и радоваться. Спасибо за фотки: уже много раз пересмотрела и многое свое вспомнила.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Очень верно вы сказали насчёт радости, Надежда. Нам её до конца жизни хватит :)

      Удалить
  8. Отличный пост!!! До сих пор вспоминаю свои советские студенческие годы. Прекрасные были времена - жили весело и дружно.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Как здорово, когда есть что вспомнить. Правда, не обо всём внукам расскажешь :)))

      Удалить
  9. Ваша статья вернула меня в студенческие годы и воспоминания нахлынули так ярко, как будто это было вчера.

    ОтветитьУдалить
  10. Вспомнила свой барак, где мы жили, всегда пока усну все звезды сосчитаю, крыша была дырявая. Только в дождь было совсем не весело, но все же мы ржали как сумасшедшие.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Значит, и в бараке было над чем поржать. А это - главное :)))

      Удалить